Именно потому, что эго, душа и Самость могут присутствовать одновременно, можно лучше понять реальный смысл понятия «неэгоистичности», которое вызвало невероятное количество путаницы. Но «неэгоистичность» вовсе не означает отсутствие функциональной самости (это был бы психотик, а не мудрец); оно означает, что человек больше не отождествляется исключительно с этой самостью.
Одна из многих причин тех затруднений, которые вызывает у нас понятие «неэгоистичность», состоит в том, что люди хотят, чтобы «неэгоистичные мудрецы» соответствовали их представлениям о «святости» или «духовности», которые обычно означают полное отсутствие плотских желаний или побуждений и постоянную милую улыбку. Люди хотят, чтобы святые обходились без всего того, что обычно заботит их самих — денег, еды, секса, взаимоотношений, желаний, — они хотят, чтобы «неэгоистичные мудрецы» были «выше всего этого». Говорящие головы без тела — вот что они хотят видеть. Они считают, что религия попросту избавляет от всех более основных инстинктов, влечений и отношений, и потому они обращаются к религии не за советом, как жить с воодушевлением, а за тем, чтобы избегать такой жизни, подавлять и отрицать ее, спасаться от нее.
Иными словами, типичный человек хочет, чтобы духовный мудрец был «в меньшей степени человеком», каким-то образом лишенным всех тех беспорядочных, пикантных, сложных, пульсирующих желаний, побуждений и сил, которые движут большинством человеческих существ. Мы ожидаем видеть у мудрецов отсутствиенами самими! Мы хотим, чтобы мудрецов совершенно не касалось все то, что нас пугает, сбивает с толку, мучает, ставит в тупик. И именно это отсутствие, эту пустоту, эту «менее чем человечность» мы обычно подразумеваем под «неэгоистичностью». всего, что движет
Но «неэгоистичность» не означает «меньше, чем личность», она означает «больше, чем личность», все нормальные личностные качества плюс некоторые надличностные. Подумайте о великих йогах, святых и мудрецах — от Моисея до Христа и Падмасамбхавы. Они были не робкими слабаками, а энергичными вождями и инициаторами решительных действий — от изгнания торговцев из храма до покорения целых стран. Они говорили с миром на его собственном языке, а не с каким-то неземным благочестием; многие из них провоцировали массовые социальные революции, которые продлились тысячи лет. И они делали это не потому, что избегали физических, эмоциональных и ментальных измерений человечности и эго, являющегося их проводником, а потому, что использовали их с такой напористостью и силой, которая потрясала мир до самых его оснований. Несомненно, они также имели доступ к душе (глубинному психическому) и духу (бесформенной Самости) — первоисточнику их силы, — но они выражали эту силу в конкретных результатах именно потому, что эффективно использовали более низкие измерения, через которые она могла говорить на языке, понятном всем.
Эти великие вожди и инициаторы не были «маленькими эго»; они были в лучшем смысле этого слова «большими эго» именно потому, что эго (функциональный проводник грубой сферы) может существовать и существует наряду с душой (проводником тонкого) и Самостью (проводником каузального). В той мере, в какой эти великие учителя воздействовали на грубую сферу, они делали это с помощью своих эго, поскольку эго является функциональным проводником этой сферы. Однако они не отождествлялись только со своими эго (это было бы нарциссизмом), просто их эго оказывались подключенными к сияющему Космическому источнику. Великие йоги, святые и мудрецы достигали столь многого именно потому, что они были не робкими маленькими лизоблюдами, а великими большими эго, подключенными к динамической Основе и Цели самого Космоса, поддерживающими контакт со своей собственной более высокой Самостью, осознающими чистый Атман (чистое «Я-Я»), который един с Брахманом; они открывали рты, и мир трепетал, падал на колени и встречал своего сияющего Бога.
Святая Тереза была великой созерцательницей? Да, и святая Тереза была единственной женщиной, сумевшей реформировать всю католическую монашескую традицию. Подумайте об этом. Гаутама Будда потряс Индию до самого основания. Руми, Плотин, Бодхидхарма, Леди Цогьял, Лао Цзи, Платон, Баал Шем Тов —эти мужчины и женщины начинали революции в грубой сфере, которые продолжались сотни, иногда тысячи лет — на такое не могут претендовать ни Маркс, ни Ленин, ни Локк, ни Джефферсон. И они делали это не потому, что были чужды всему плотскому. Нет, они были монументальными, великолепными, божественными большими эго, подключенными к глубинному психическому, напрямую связанному с Богом.
Определенно есть своя истина в понятии «превосхождения эго»: оно означает не разрушение эго, а включение его в нечто большее (как говорил Нагарджуна, в относительном мире атман реален; в абсолюте не реальны ни атман, ни анатман [отрицание атмана]. Таким образом, ни в том, ни в другом случае анатта не является верным описанием реальности) Маленькое эго не исчезает; оно остается в качестве функционального центра деятельности в конвенциональной сфере. Как я уже говорил, освободиться от этого эго — значит стать психотиком, а не мудрецом.
Поэтому «превосхождение эго» в действительности означает, превосхождение и включение эго в более глубокую и более высокую целостность, сперва в душу, или глубинное психическое, затем в Свидетеля, или изначальную Самость, и затем — вместе со всеми включенными друг в друга и объединенными предыдущими стадиями — в сияние Одного Вкуса. И это значит, что мы не «избавляемся» от маленького эго, а скорее полностью и с энтузиазмом живем в нем, используя его как необходимый проводник, через который передаются более высокие истины. Душа и Дух включают в себя тело, эмоции и ум, а не уничтожают их.
Прямо говоря, эго — это не помеха для Духа, а сияющее проявление Духа. Все формы не отличаются от Пустоты, в том числе и форма эго. Нет никакой необходимости избавляться от эго, нужно просто жить им с избытком. Когда отождествление переносится с эго на Космос в целом, эго обнаруживает, что индивидуальный Аман в действительности не отличается от Брахмана. Безусловно, большая Самость — это не маленькое эго, и в той мере, в какой вы увязли в своем эго, необходимы смерть и трансценденция. Нарциссизм — это просто ситуация, когда эго человека еще недостаточно большое, чтобы объять весь Космос, и потому он взамен пытается быть центром Космоса.
Но мы не хотим, чтобы у наших мудрецов были большие эго; мы даже не хотим, чтобы у них вообще было какое-либо проявленное измерение. Всякий раз, когда мудрец проявляет человеческие качества — в отношении денег, еды, секса, взаимоотношений, — мы бываем шокированы, потрясены, поскольку мы собираемся полностью спастись от жизни, а не жить ею, и мудрец, который живет жизнью, нас оскорбляет. Мы хотим уйти от этого, мы хотим восхождения, хотим избавления, и мудрец, который живет жизнь со смаком, до предела, ловит каждую волну жизни и скользит на ней до самого конца — такой мудрец нас глубоко расстраивает и пугает, поскольку это означает, что и мы тоже, быть может, должны жить полной жизнью на всех уровнях, а не просто спасаться от нее в облаке светящегося эфира. Мы не хотим, чтобы у наших мудрецов были тела, эго, влечения, жизненная сила, секс, деньги, взаимоотношения или вообще жизнь, поскольку все это нас постоянно мучает, и мы хотим избавления. Мы не хотим балансировать на волнах жизни, мы хотим, чтобы волны исчезли. Мы хотим «облачной» духовности.
Для того чтобы показать нам обратное, существуют интегральные мудрецы, недвойственные мудрецы. Эти мудрецы, которых принято называть «тантристами», настаивают на том, что жизнь следует превосходить, живя ей. Они утверждают, что можно достичь избавления в вовлечении, найти нирвану посреди самсары, найти освобождение в полном погружении. Они с полным осознанием вступают в девять кругов ада, ибо больше нигде нельзя найти девять сфер рая. Им ничто не чуждо, ибо нет ничего, что не было бы Одним Вкусом.
В действительности вся суть состоит в том, чтобы совершенно естественно чувствовать себя с телом и его желаниями, умом и его идеями, духом и его светом. Принимать их все полностью, в равной степени и одновременно, ибо все они в равной степени представляют собой движения Одного и Единственного Вкуса. Жить в вожделении и наблюдать его игру; углубляться в идеи и прослеживать их блеск; тонуть в Духе и пробуждаться к блаженству, для которого нет названия во времени. И тело, и ум, и дух все в равной мере заключены в вездесущем осознании — основе всего, что бы то ни было.
В спокойствии ночи слышен шепот Богини. В яркости дня грохочет голос Бога. Жизнь пульсирует, ум воображает, эмоции колеблются, мысли блуждают. Все мы всего лишь бесконечные движения Одного Вкуса, вечно играющего со своими собственными жестами, тихонько шепчущего всем, кто захочет услышать: разве это не ты сам? Когда грохочет гром, разве ты не слышишь свою Самость? Когда сверкает молния, разве ты не видишь свою Самость? Когда облака спокойно проплывают по небу, разве это не твое собственное беспредельное Бытие подает тебе знак?
